В истории искусства японской школе ксилографии принадлежит место особое, в чем-то даже исключительное. Японская гравюра в период расцвета не только значительное явление само по себе, но своего рода связующее звено между искусством Востока и Запада, между творчеством средневековья и Нового света
Широкое знакомство с ней Европы и России, вначале на Всемирной выставке в Лондоне (1862), затем времени, необходимая грань в эволюции художественного сознания современности. на выставках в Париже (1867, 1883) и, наконец, в Петербурге (1897) оказало значительное воздействие не только на возрождение художественной ксилографии, но и на формирование европейской живописи Нового времени. «Без японцев нельзя себе представить появления Клода Моне, Дега, Уистлера и всего, что связано с этими тремя именами, т.е. в сущности добрую половину современного искусства», — писал И.Э.Грабарь. Первыми собирателями японской гравюры стали Эдуард Манэ, Эдгар Дэга, Винсент Ван Гог, Поль Гоген, Анри де Тулуз Лотрек, Камиль Писсаро.
Истоки японской гравюры восходят к искусству Китая и Кореи, которые в свою очередь вместе с буддизмом восприняли традиции индийской культуры. Первые оттиски фигурных изображений с гравированных металлических и деревянных пластинок, а также с каменных плит, делались индийскими буддистами еще в 1 веке нашей эры. Ранние японские гравюры связаны с традицией изготовления личных печатей, с религиозным ритуалом и с распространением буддийских текстов. 7 — 8 веками датируются наиболее древние из сохранившихся изображений божеств на длинных горизонтальных листах бумаги (сэнтай буцу) и буддийские тексты — «Хякуманту Дхарани» (ок. 770). В 10 — 11 веках появляются первые иллюстрированные ксилографы — Сутра «Мехо рэнгэке» и «Сэммэн Косяке» (в форме веера). Несколько позже начинают создаваться станковые гравюры с изображением божеств и гравюры-свитки (ханга-но эмаки).
Техника гравирования и печати с деревянных досок достигла к этому времени высокого мастерства, но лишь к концу 17 — началу 18 века япон¬ская ксилография превратилась в художественное явление, имеющее мировое значение.
Понятие укиё-э, так же как и само слово, про¬шло значительную эволюцию. Возникнув в древности в терминологии буддизма и обозначавшее вначале «бренный, суетный» мир, в его противопоставлении высшей действительности, оно приобрело впоследствии оттенок «современный», или «модный». Слово «э» означает «картина», «уки» - поплавок, «ё» - мир, «э» - означает «картина». Таким образом, термин «укиё-э» можно пере-вести как «картины изменчивого (плывущего) мира». Это искусство давало отдых и утешение, уводило в мир поэтической мечты, помогало забыть горечь повседневности.
«Жить только для момента, обращать внимание на красоту луны, снега, цветущих слив и кленовых листьев, распевать песни, наслаждаться вином, развлекаться, нисколько не заботясь о нищете, смотрящей нам в лицо; отвергать уныние... вот что мы называем укие», — писал японский писатель Асаи Реи в своей книге «Образы проходящего мира».
Основание реалистической школы укие-э традиция приписывает художнику Иваса Матабэй, создавшему свои лучшие произведения в 1640 году. Вначале это была чисто живописная школа, но вскоре художники укие-э увлеклись ксилографией. Тиражность гравюры сделала искусство дешевым и массовым, а особенности материала и техники способствовали созданию произведений, отличающихся особой синтетичностью формы, плоскостностью и орнаментальностью, то есть именно теми качествами, которые вообще характерны для традиционного японского искусства. И возможно именно поэтому графики укие-э стали естественными и закономерными наследниками многих художественных приемов, издавна знакомых японским живописцам. Не существовало даже четкого деления на мастеров живописи и гравюры. Часто одни и те же художники работали и в той и в другой технике. Как и старые мастера, они любили активный орнаментальный контур, чистый цвет и плоский силуэт, а декоративную линию школы Кано сочетали с полихромией свитков школы Ямато. Так же, как для живописи укие-э, для гравюры 17 — начала 18 века характерен интерес к национальной традиции; многие мастера гравюры называли себя художниками Ямато, то есть художниками Японии.
Художники укие-э впервые в Японии заинтересовались бытом и образами горожан. Их вдохновляли оживленная сутолока улиц, быт веселых домов Есивара (Есивара — район в Эдо), веселые пикники и экскурсии, народные шествия и традиционные праздники. Их любимыми сюжетами стали: «любование цветущими вишнями весной» (праздник ханами), «любование полной луной и алыми листьями клена осенью» (праздники цкими и мо-мидзигари), восходы и закаты солнца. В укие-э появляются неизвестные прежде жанры: изображение красавиц (бидзин-га), актеров (якусяэ), борцов (сумоэ); старый пейзажный жанр и живопись «цветов и птиц» (кате-га) изменили свою форму. Если классическое дальневосточное искусство было искусством постижения и созерцания, то для мастеров укие-э характерно утверждение красоты повседневности и достоверности изображения. Она превращается в искусство «малых тем»: изображению божеств и мудрецов древности графики предпочитали образы современников, а широкую тему «времена года» сочетали с изображением узких временных отрезков — вечера, полдня, сумерек или рассвета.